Если импрессионисты стремились через отдельное впечатление ощутить общие закономерности гармонии мира, то символизм ищет во всеобщем проявление индивидуального, интуитивного.

В своей статье «Красота в природе» русский философ и поэт В. Соловьев определяет красоту как «…преображение материи, чрез воплощение в ней другого, сверхматериального начала».[64]

Стремление вырваться за рамки материального, в область духовного характеризует символизм как направление, возникшее на противопоставлении реализму, с его привязанностью к земному и реальному.

Невидимый, сверхчувственный мир так же реален, как и видимый, он проявляется в символах, читая которые, мы можем приблизиться к постижению истиной гармонии и красоты.

В этих стихотворных строчках В. Соловьева-поэта выражена та же мысль о надматериальной природе красоты.

Однако, к сожалению, цель символизма не возвращение на путь Истины, а внимательное изучения себя, своих чувств в процессе самого блуждания. Символизм не религиозен, он не стремится осуществить связь с Божественным невидимом миром, его удовлетворяет поверхностный мистицизм.

Поскольку мистика – это вера в сверхъестественное, таинственное, в возможность общения человека с потусторонним миром (неважно каким – злым или добрым), то символизм вместо красоты, быстро скатывается к безобразному. Художник общается с тем невидимым миром, который легко доступен человеку, потому что не требует от него исправления. Увлеченные возможностью общения с невидимым, потусторонним, люди не задумываются над тем, что общаются с миром зла и что это общение не просветляет, а способствует душевному падению.

Не случайно первое художественное произведение нового стиля сборник стихов французского поэта Шарля Бодлера так и назывался – «Цветы зла».

Именно в символизме в сонете другого поэта, Поля Верлена, впервые возникает понятие «декаданс» – упадок, которое стало широко использоваться для характеристики большей части искусства переломного периода, искусства, потерявшей веру в идеал.

Основы эстетики символизма были разработаны в 70-х годах ХIХ в., хотя сам термин был введен Ж. Мореасом в его «Манифесте символизма», опубликованном в газете «Фигаро» в 1866 г.

Поскольку искусство символично уже по своей природе, а каждый вид искусства обладает специфической системой знаков-символов, через которые и передается смысл, то символизм в разных искусствах воплощался неоднозначно.

Поэзия оказалась наиболее способной выразить интуитивные переживания в абстрактных образах. Запоминающейся страницей мировой художественной культуры, запечатлевшей творчество талантливых художников рубежа веков, стала поэзия символистов Стефана Малларме, Поля Верлена, Райнера Марии Рильке, Мориса Метерлинка, Шарля Бодлера.

В музыке символизм сомкнулся с импрессионизмом и не стал самостоятельным явлением, проявившись лишь в той мере, в какой музыка связана с образами символистской литературы. Иногда в некоторых программных музыкальных произведениях чувствуется желание придать озвученной мысли многозначность и более глубокий, скрытый смысл. Например, такие прелюдии для фортепьяно К. Дебюсси, как «Шаги на снегу» или «Мертвые листья», не воспринимаются лишь в качестве музыкальных пейзажей, но вызывают множество ассоциаций.

В то же время многие поэты, художники стремились обогатить язык своих искусств через приобщение к музыкальному (звуковые стихи К. Бальмонта, «симфонии» А. Белого, «музыкальная живопись» К. Чюрлениса).

Символизм в живописи редко дарит настроения радости и гармонии. Печальный мир полувидений, полусновидений, фантазий, многозначительной недосказанности, нередко иллюстрирует поиски, а скорее, блуждания без цели.

В России эстетику символизма воплощали такие непохожие и выдающиеся художники, как Н. Рерих в живописи, А. Скрябин в музыке, А. Белый в литературе, В. Мейерхольд в театре.

В то же время творчество каждого художника глубоко индивидуально, многозначно, оно передает неповторимый опыт каждой отдельной личности, и эти поиски, конечно же, обогащают художественную культуру.

Вначале к символизму относились как к декадансу, так что уже сам термин нес негативное оценочное значение. Впоследствии это мнение изменилось, ведь символизм – не свод правил, а направление, в котором двигались талантливые художники, нередко выходившие за рамки данной эстетики. Однако в целом символизм, особенно тесно связанный с идеей «искусства для искусства», все же не мог не отражать начавшегося процесса саморазрушения культуры.

Объявив себя певцами гибели мира, лежащего во зле, символисты постепенно отходят от главного предназначения искусства – приближать человека к прекрасному, помогать ему на пути духовного совершенствования. Символисты отрицают добрую природу человека, не верят в справедливый мир, они уходят от реальности в мир символов, читая которые, ощущают свою причастность абстрактному и бесконечному.

Зародившись в период заката романтизма, символизм «врос» в культуру ХХ в., продолжая свою жизнь и в современном искусстве.